Тема 2 по виктимологии

Глава II. Понятие жертвы преступления. Классификация и типология жертв преступлений

2.1. Понятие жертвы преступления в рамках наук криминального цикла. Соотношение понятий «жертва» и «потерпевший» от преступления

Семантическое понятие жертвы глубоко исследовано В.И. Полубинским, который считает, что жертвой может быть не только человек как социальное существо, но и любая другая материя (техническая, биологическая, социальная)[1]. Между тем, нас интересует социальное содержание этого термина.

В русском языке под потерпевшим понимается  «тот (та), кто понес какой-либо урон, убытки, ущерб, то есть  пострадавший». Здесь же, в юридическом смысле: «То же, что потерпевшая сторона - лицо, кото­рому преступлением причинен моральный, физический или имуществен­ный ущерб, вред».^[2] Между тем, бытовое представление о потерпевшем очень широкое. Вред может наступить от самых различных событий и действий. Например, лицо, понесшее вред от стихийного бедствия тоже считается потерпевшим. необходимо отличать понятие «потерпевший» в юридическом смысле от обыденного представления о потерпевшем.

Для обозначения лиц, которым причинен преступный вред, используются различные термины «жер­тва», «пострадавший», «потерпевший».

В этой связи необходимо произвести соотношения между понятиями жертва-пострадавший-потерпевший. В отношении термина «жертва» в Словаре отме­чается следующее: «жертва - предмет или живое существо (обычно убиваемое), приносимое в дар божеству по обрядам некоторых рели­гий; тот, кто пострадал или погиб от какого-либо несчастья, сти­хийного бедствия и т.п.; тот, кто подвергся страданиям, неприят­ностям вследствие чего-либо».^[3] Словарь синонимов русского языка определяет пострадавшего как потерпевшего, жертву, страдающую сторону.^[4]

Понятие «жертва» большинством специалистов» и судеб­ной практикой^[5] используется применительно к определению потерпевшего физического лица, отдельные исследователи^[6] применяют этот термин и к потерпевшим - юридическим лицам. В научных исследованиях довольно часто применяют слово «пострадавший», оно используется как синоним слова «потерпевший», когда речь идет о человеке, которому вред пре­ступлением причинен.

Термин «жертва преступления»  встречается в международном праве, на­пример, Декларация ООН об основных прин­ципах отправления правосудия для жертв пре­ступлений и злоупотребления властью от 29 де­кабря 1985 года в статьях 1,-18 под такими жер­твами понимает лиц, которым причинен не про­сто физический, материальный или моральный вред, но и тех лиц, которым содеянное причи­нило моральные страдания либо каким-либо иным образом ущемило основные права лично­сти. Само заявление лица о совершенном в его отношении правонарушении считается равно­сильным признанию его потерпевшим^[7].

Думается, жертва – понятие более широкое, чем пострадавший и потерпевший. Вместе с тем следует иметь в виду, что данные понятия соотносятся между собой как общее – особенное – единичное. В самом общем плане не исключено, что термины «по­терпевший», «жертва», «пострадавший» могут применяться (и приме­няются) как синонимы.

Потерпевший – является объектом изучения различных дисциплин криминального цикла: уголовного права, уголовного процесса, криминологии, криминалистики, судебной медицины, судебной психиатрии.

Понятие «потерпевший» используется и в арсенале конституционного законодательства России. Статья 51 Основного закона провозглашает государственную защиту прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью, а ст. 52 устанавливает основные права потерпевших от преступлений.

Действующее уголовное законодательство так же, как и уголовные законы прошлых лет, не дает определения потерпевшего от преступления. «Термин «потерпевший» впервые появился в Уставе уголовного судопроизводства от 24 ноября 1864 г. В этом документе для обозначения лица, пострадавшего от преступления, используется производная форма глагола «терпеть», «потерпевший от преступного деяния», «потерпевший вред и убытки». С тех пор названный термин используется в нормативном материале»[8].

Нормативное понятие потерпевшего дается лишь в Кодексе об административных правонарушениях Российской Федерации (далее по тексту - КоАП РФ[9]) и в уголовно-процессуальном законе (в каждом из них по-разному) и исследуется преимущественно в уголовно-процессуальной научной литературе.   В ст. 42 УПК РФ дано определение потерпевшего: «Потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо  в случае причинения вреда его имуществу и деловой репутации.^[10]

Следует отметить положительные моменты, касающиеся определения потерпевшего в УПК РФ. Во-первых, ст. 6 Кодекса назначением уголовного судопроизводства провозглашает защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Во-вторых, перечисляя участников процесса, законодатель ставит на первое место потерпевших, а не представителей стороны защиты (подозреваемого, обвиняемого), подчеркивая тем самым приоритет интересов потерпевших. В-третьих, вобрав в себя достижения научной мысли, норма о потерпевшем в уголовном процессе закрепила признание таковым юридического лица. В-четвертых, сравнительный анализ ст. 53 УПК РСФСР и ст. 42 УПК РФ с очевидностью свидетельствует о существенном расширении прав потерпевшего в уголовном процессе. Новый Кодекс вводит новые институты, в которых потерпевший призван играть активную роль; от его волеизъявления зависит ход процесса, его результаты (разд. Х, ст. 314 УПК РФ)[11].

Федеральный закон № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства»[12] (далее - Закон о защите потерпевших) разграничивает понятия «потерпевший» и «жертва преступления». Понятие жертвы преступления данный закон не раскрывает, отсутствует ссылка на какой-либо документ (например, на Декларацию основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью  №40/34, утвержденную Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 г.[13], где в разд. «А» прописан соответствующий термин).

Как следует из названия вышеназванного ФЗ и в соответствии  с ч. 2 ст. 2 Закона о защите потерпевших гласит: «Меры государственной защиты могут быть также применены до возбуждения уголовного дела в отношении заявителя, очевидца или жертвы преступления либо иных лиц, способствующих предупреждению или раскрытию преступления».

Это вполне согласуется с позицией Конституционного Суда РФ, что заинтересованное лицо вправе обжаловать в кассационном порядке решение судьи об оставлении без изменения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела[14]. Таким образом, в некоторых случаях жертвы преступления наделяются некоторыми правами потерпевших, хотя формально не признаны таковыми.

В этой связи важно определить, что понимается под термином «жертва» преступления.

Признаки понятия «жертва преступления, способствующая правосудию», на наш взгляд, таковы:

 1) фактическим основанием появления «жертвы» является совершение в отношении ее преступления;

 2) по своей природе это - физическое лицо;

 3) процессуальный статус в порядке ст. 42 УПК РФ «жертвы» не определен;

 4) право на защиту со стороны государства «жертвы» обусловлено:

 - совершением в отношении ее преступления;

 - деятельностью лица по предупреждению или раскрытию преступления.

 Соотнесение обозначенных признаков с признаками потерпевшего от преступления в уголовно-процессуальном понимании показывает, что общим является лишь первый признак, остальные же не совпадают (физическая природа) или отсутствуют в уголовно-процессуальном понятии (способствование раскрытию или пресечению преступления) или в характеристике жертвы преступления (процессуальное оформление статуса).

 Следует подчеркнуть, что формальное различие потерпевшего и жертвы преступления не играет роли в отношении интенсивности их государственной защиты: оба они именуются в законе «защищаемое лицо», меры защиты, применяемые в отношении одного, без изъятий и ограничений применяются и к другому[15]. То же самое можно сказать о соотношении уголовно-правового понятия потерпевшего с понятием жертвы преступления (по Закону о защите потерпевших). Их роднит материальный признак - совершение в отношении их преступления. Кроме того, общим является процессуальная неопределенность сравниваемых субъектов: ни тот, ни другой не признаны потерпевшим от преступления в порядке ст. 42 УПК РФ.

В уголовно-процессуальном законе потерпевшим считается лицо, признанное таковым в процессуальном, документально оформленном порядке (ст. 42 УПК РФ), в результате чего лицо, входящее в процесс судопроизводства, формально наделяется статусом потерпевшего от преступления. С этого момента оно обладает правами и обременяется обязанностями участника уголовного судопроизводства.

Следовательно, чтобы лицо могло стать субъектом уголовно-процессуальных отношений в качестве потерпевшего требуется наличие двух признаков. Во-первых, лицу должен быть причинен преступлением моральный, физический или имущественный вред (это объективный критерий). Во-вторых, лицо в качестве потерпевшего должно быть признано в установленном законом порядке (это субъективный кри­терий).

В российской следственно-судебной практике нередко отказываются признать потерпевшими тех лиц, которые заявили о попытке совершения против них преступления. Такое нередко бывает в случаях неудачного покушения на убийство, отравление, причинение телесных или имущественных повреждений. Однако жертвы таких преступлений остаются без юридического признания в качестве потерпевших по причине отсутствия реального вреда от попытки совершения преступления. Такое понимание и толкование действующего уголовно-процессуального законодательства не может считаться правомерным и допустимым в российской уголовно-процессуальной практике правоприменения.

На наш взгляд, потерпевшими следует признавать всех, кто подпадает под определение, содержащееся в ст. 42 УПК РФ. И если покушение на преступление является уголовно-наказуемым деянием и любой из видов вреда имеет место (ведь моральный вред, т. е. физические и нравственные страдания, человек может испытывать даже в случае покушения на преступление), то необходимо признавать лицо потерпевшим. Такая позиция изложена в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 01.11.1985. № 16 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве»²: при фактическом причинении морального, физического или имущественного вреда признания потерпевшим должно производиться и по делам о приготовлении к преступлению или покушении на совершение преступления. Так, если человек узнает, что на его жизнь покушались, то сохранить душевное равновесие ему вряд ли удастся, а, возможно, даже понадобится квалифицированная психологическая помощь в преодолении стрессовой ситуации. Но могут возникнуть затруднения в определении круга потерпевших при покушении на террористический акт или на убийство, совершенное общеопасным способом, т.к. нереально установить всех людей, кто мог бы находиться на месте происшествия.

Процессуальный закон также не содержит ответа на вопрос, охватываются ли процессуальным понятием потерпевшего близкие родственники лица, смерть которого явилась результатом преступления. Различно решает этот вопрос и в литературе. Одни авторы полагают, что указанные лица должны признаваться потерпевшими. Другие, в частности В.М. Савицкий, считают, что близкие родственники выступают в процессе лишь в качестве представителей погибшего потерпевшего. И то, и другое мнение является ошибочным[16].

Нам представляется, что законодатель наделил близких родственников погибшего аналогичным (но не идентичным) процессуальному положению потерпевшего правовым статусом для защиты их собственных интересов. Процессуальный статус участника процесса есть совокупность прав и обязанностей потерпевшего. Законодатель же, закрепляя за близкими родственниками погибшего права потерпевшего, не возлагает на них обязанностей потерпевшего. Поэтому указанные лица не могут быть подвергнуты приводу в случае их неявки по вызову, не могут быть подвергнуты принудительному освидетельствованию, не подлежат допросу, если им ничего не известно об обстоятельствах дела. Иными словами, они и не потерпевшие, и не представители последних, а участники процесса.

В соответствии с ч. 8 ст. 42 УПК РФ по уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права потерпевшего должны переходить к одному из его близких родственников. Представляется, что данное положение неправомерно суживает круг тех лиц, которые могут стать правопреемниками погибшего потерпевшего, так как на иждивении убитого могут находиться несколько нетрудоспособных или вовсе недееспособных людей, престарелых людей или малолетних детей. Разумеется, эта категория пострадавших от совершённого преступления людей имеет право обращаться в суд с гражданско-правовым иском о возмещении нанесённого им ущерба, но всем известно, что гражданский истец не имеет такого объёма процессуальных прав, как потерпевший в уголовном судопроизводстве. Стало быть, количественные и качественные ограничения, установленные в ч. 8 ст. 42 УПК, являются неправомерными и необоснованно ограничивают реальные возможности потерпевших защищать свои права и законные интересы в надлежащей мере.

Согласно ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевшими должны быть признаны не только люди или, по выражению законодателя, «физические лица», которым преступлением причинён физический, имущественный, моральный вред, но также и юридические лица, которым преступлением причинён вред их имуществу и деловой репутации. По ст. 53 ранее действующего УПК РСФСР юридические лица не могли быть признаны в качестве потерпевших, хотя преступными действиями вред нередко причинялся также государственным и общественным организациям, предприятиям и учреждениям, которые не могли стать стороной в уголовном судопроизводстве, но только имели юридическую возможность заявлять исковые требования к преступнику - причинителю вреда - в порядке гражданского судопроизводства. В этом смысле новый УПК РФ правомерно и заметно расширил круг лиц, которые могут быть признаны в качестве потерпевших в уголовном процессе и допущены к процессу уголовного правосудия в качестве самостоятельной стороны рассматриваемого дела.

  Согласно ст. 48 ГК РФ, юридическим лицом признаётся организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество, имеет самостоятельный баланс или смету и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать имущественные и личные неимущественные права и обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. Юридическими лицами могут быть производственные и потребительские кооперативы, хозяйственные товарищества и общества, государственные и муниципальные унитарные предприятия, общественные и религиозные организации и объединения, благотворительные и иные фонды, ассоциации и союзы, которые объединяют несколько юридических лиц. Юридические лица могут быть признаны в качестве потерпевших не только в случаях нанесения вреда их имуществу, но также их деловой репутации. Под деловой репутацией имеется в виду положительные нематериальные активы конкретного юридического лица.

Обобщая изложенное, можно предложить следующее определение понятия «потерпевший» в уголовном процессе: «Потерпевшим от преступления является любой человек или юридическое лицо, которому в результате совершения преступления причинён или мог быть причинён физический, материальный или моральный вред. Решение о признании потерпевшим фактически пострадавшего от преступления лица или потенциального потерпевшего должно быть вынесено дознавателем, следователем, прокурором или судом после возбуждения уголовного дела в форме отдельного постановления».

Такое определение потерпевшего выгодно отличается от того, которое дано в действующем УПК РФ. Дело в том, что, во-первых, пострадавший (или жертва преступления) автоматически не «является» потерпевшим, а должен быть юридически признан дознавателем или следователем в качестве потерпевшего для получения определённого уголовно-правового положения со всеми вытекающими отсюда его правами и обязанностями; во-вторых, вместо не совсем точного понятия «физическое лицо» лучше в законе указать просто «каждое лицо» (или «каждый человек»), которое, выражаясь научным языком, является не только физическим (материальным), но может быть также духовным лицом; в-третьих, потерпевшим должно быть признано не только то лицо, которому реально уже причинён тот или иной вред, но также и то лицо, которому не причинён фактический вред, но которое узнало и сообщило о преступном реальном приготовлении или покушении на его жизнь, достоинство, честь, здоровье, деловую репутацию и имущество. В противном случае все неудачные, но реальные попытки совершения противоправных и общественно опасных деяний не будут считаться преступлениями, а везучие их потенциальные жертвы – потерпевшими[17].

В уголовном праве проблема потерпевшего стала разрабатываться совсем недавно. Этому способствовало обращение к виктимологии. В первую очередь стала обсуждаться проблема «вины» потерпевшего, а в последнее время  –  уголовно-правовое понятие потерпевшего.

П. Яни пишет, что процессуальное понятие потерпевшего свя­зано с его материально-правовой сущностью. По его мнению, в уголовном праве следует пользоваться термином «пострадавший». «Пострадавшим является лицо, на чьи охраняемые настоящим законом блага–жизнь, здоровье, честь и достоинство, а также политиче­ские, трудовые, имущественные и другие права и свободы было направлено преступное посягатель­ство. Пострадавший имеет право на возмещение всякого причиненного ему преступным деянием вреда»

Поддерживая его Д.Б. Булгаков, предлагает закрепить в 3 главе УК РФ в ст. 15-1 УК РФ  - «Понятие потерпевшего от общественно-опасного деяния». По его мнению, потерпевшим от общественно опасного деяния является физическое лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или материальный вред, либо нарушены его законные права, а также организация, предприятие либо учреждение, которому преступлением причинен материальный вред, либо нарушены его законные права».

Есть сомнения, что предложение ввести законодательное определение потерпевшего встретит у большинства авторов возражения. Поскольку это лицо не может быть отнесено к числу субъектов уголовных правоотношений. Многие исследователи продолжают указывать в качестве таковых лишь лицо, совершившее преступление и государство в лице его органов. Это верное по своей сути положение тем не менее нельзя признать полным, поскольку в нем не находит отражения тот факт, что прежде всего, от преступления страдает лицо, которому непосредственно причиняется физический, моральный или имущественный вред. Причем после совершения преступления этот вред объективизируется и существует независимо от того, признана его жертва в установленном уголовно-процессуальном законом порядке потерпевшим или нет. Поэтому объективно сторонами уголовного правоотношения является триада: потерпевший от преступления (жертва) - лицо, совершившее преступление, - государство. Другое дело, что «жизнь» уголовного правоотношения, его развитие не могут проявляться вне уголовно-процессуального отношения, поэтому одни участники материального правоотношения приобретают в уголовном процессе статус потерпевшего, другие - обвиняемого, подсудимого и других с присущими им правами и обязанностями.

В этой связи полагаем, что пришло время пересмотреть взгляды и на теорию уголовных правоотношений. Правильно определяется структура уголовных правоотношений З.А.Астемировым. Обязательным элементом уголовно – правовых отношений признаются и потерпевшие лица.[18] Поэтому необходимость введения законодательного определения потерпевшего вполне очевидна.

О возможности законодательного и теоретического закрепления потерпевшего от преступления в уголовно-материальном праве говорит Б.А. Протченко. «Раскрыть материальное понятие потерпевшего, придать ему уголовно-правовой статус можно лишь через уголовно-правовое отношение. Без потерпевшего невозможно раскрыть значительную часть преступлений, решать профилактические задачи в области профилактики преступности, индивидуализации ответственности, понятие потерпевшего в уголовном праве необходимо для определения рамок уголовной ответственности и ее дифференциации»[19]. По его мнению, в уголовном законе необходимо указать, что защита и реализация прав потерпевшего осуществляется путем признания их судом в установленном порядке, восстановления нарушенных прав и свобод, возмещения потерпевшему причиненного преступлением вреда[20].

По нашим представлениям потерпевший, прежде всего, материально-правовая категория по следующим соображениям:

1. Потерпевший - это субъект общественных отношений, охраняемых уголовным  законом,  то  есть  категория  в  большей  степени  связанная  с уголовным, чем с уголовно-процессуальным правом и законодательством^[21].

2. В ряде  статей УК РФ установлена повышенная охрана отдельных категорий потерпевших. При их толковании невозможно      непосредственно      использовать      понятие      потерпевшего, закреплённое в действующем уголовно-процессуальном законе.

3. Потерпевший в плоскости уголовного права появляется с момента, когда лицу причиняется вред. Субъект преступления появляется в момент, когда им совершен деликт - вне зависимости от того, будут ли применены к такому лицу какие-либо санкции или нет. Но если предполагаемый преступник появляется с момента совершения деяния, то, очевидно, что и потерпевшее от преступления лицо тоже должно появиться с момента совершения деликта^[22].

4. Понятие потерпевшего связано с представлением о вреде. Вред - категория материально-правовая, поэтому исходными при определении лица         потерпевшим являются положения материального уголовного права. Тот факт, что понятие вреда используется и в уголовно-процессуальном законодательстве лишь говорит о сложной диалектике взаимосвязи и взаимозависимости двух отраслей права^[23].

5. Процессуальное понятие потерпевшего связано с его материально-правовой сущностью. И эту «сущность» следует отразить в уголовном законе, поскольку правовую основу для возмещения решением суда причиненного гражданину преступлением вреда создаст лишь введение понятия потерпевшего в уголовный закон[24].

Широкую трактовку понятия потерпевшего в уголовном праве дает  Д.Б. Булгаков. По его мнению, в круг потерпевших следует  включить в него следующие категории лиц:

- родственники и близкие убитого;

- родственники и близкие потерпевшего от особо тяжкого преступления;

-   лица  (за  исключением  преступников),   которым  причинён  вред  в результате действий лица в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости   либо   при   наличии   иных   обстоятельств,   исключающих преступность деяния;

-  лица, которым причинён вред в результате действий лица в состоянии невменяемости[25].

Соглашаясь с его точкой зрения, полагаем, что потерпевшим от преступления является физическое лицо вне за­висимости от его индивидуальных признаков, которому преступлением (прямо или опосредованно) причинен моральный, физический или материальный  ущерб либо соз­дана реальная угроза его причинения, а также  юридическое лицо вне за­висимости от организационно-правовой формы,  объема его правоспособности и вида его деятельности,  имуществу либо деловой репутации которого преступлением причинен вред.

Изучение жертвы на правовом уровне, то есть исследование проблемы в уголовно-процессуальном и уголовно-правовом плане имеет важное значение для криминальной виктимологии. И не только потому, что в этой проблеме проявляются и получают официальную общественную оценку различные аспекты криминальной виктимологии. Нормы права, имеющие отношение к потерпевшим, служат правовым фундаментом для виктимологических исследований.

2.2. Виктимологическое понятие жертвы преступления

Центральным, стержневым понятием в виктимологии выступает латинское слово – victima, переводимое как жертва, ибо она является объектом исследования данного научного направления в отечественной кри­минологии.

В юридической и социологической литературе последних лет вопрос об определении понятия жертвы преступления еще не получил своего окончательного разрешения. В этой связи нам представляется необходимым в известной степени отразить свою позицию по этой проблеме.

Согласно Декларации основных принципов право­судия для жертв преступлений и злоупотребления вла­стью, жертвы - это лица, которым индивидуально или коллективно был причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав в результате действия или бездействия, нарушающего национальные уголовные законы. К ним Декларация относит также близких род­ственников или иждивенцев непосредственной жертвы и лиц, которым был причинен ущерб при попытке ока­зать помощь жертвам, находящимся в бедственном положении, или предотвратить виктимизацию[26].

Например, канадская ученая М. Бариль определяет жертву как лицо (или группу лиц), перенесшее непосредственно посягательство на свои основные права со стороны другого лица (или группы лиц), действующего сознательно^[27].

По мнению профессора Б.В. Сидорова, такое опре­деление жертвы преступления можно назвать узким, так как оно не охватывает юридических лиц, также стра­дающих от преступления, и в то же время широким, поскольку помимо непосредственных и прямых жертв оно включает в себя и опосредованных, косвенных жертв преступлений[28].

В.И. Полубинский считает, что в криминологии виктимологические исследования должны опираться на более широкое определение жертвы преступления, включающее в себя не только физических, но и юриди­ческих лиц или иные социальные общности, прямо и непосредственно или косвенно и опосредственно по­страдавшие от преступлений, страдающие от существу­ющей преступности. С этих позиций всякое физичес­кое или юридическое лицо, группа людей или обще­ство может быть жертвой преступления или преступ­ности[29].

Следовательно, понятие «жертва преступления» употребляется в виктимологии как в узком, так и в широком смыслах.

В качестве синонима «жертва» нередко использу­ются термины «потерпевший» и «пострадавший», од­нако эти понятия намного уже понятия «жертва». Потерпевший, в отличие от жертвы преступления, существует как процессуальная фигура в рамках уголовного дела и вводится в процесс постановлением или определением уполномоченного лица. Жертва преступления может быть реальной или потенциальной, невыявленной или скрытой, латентной, но потерпевший всегда известен, раз его признали таковым.

Виктимологическое понятие жертвы шире и не совпадает (или может не совпадать) с уголовно-процессуальным понятием потерпевшего, как не совпадают, например, криминологическое понятие преступника с понятием обвиняемого, которым оперирует уголовно-процессуальное законодательство.

Разумеется, виктимологическое понятие жертвы не должно быть связано с процессуальным признанием гражданина таковым. Но, как правильно отмечается разными авторами, использование легального понятия жертвы в виктимологии при условии наиболее его расширенного толкования возможно. Виктимологическое понятие жертвы включает физические и юридические лица, жертв от покушений на преступление, близких родственников погибших жертв и «виновных» потерпевших.

По вопросу, может ли быть жертвой преступления юридическое лицо, существует две точки зрения. Сто­ронники первой позиции считают, что жертвами пре­ступлений могут быть не только физические лица, но и группы людей, их объединения, производственные предприятия и т.д. В виктимологию в качестве предме­та изучения такие жертвы многими специалистами не включаются. Профессор B.C. Устинов считает, что дав­но пора расширить виктимологическое понятие «жер­твы» за счет организаций, являющихся или не являю­щихся юридическими лицами и других коллективных образований[30]. Л.Ф. Франк в качестве жертв преступле­ний называл как физических, так и юридических лиц, отдельных людей (индивидов) и социальные группы, трудовые коллективы и т.п[31]. В западной виктимологии юридических лиц также признают жертвами преступ­лений. Например, Эмилио Виано определяет жертву преступления как любое лицо (социальную группу, институт, общность), которому причинен вред или повреждения другим лицом, которое ощущает себя потерпевшим, сообщает об этом публично, нормативно верифицировано как потерпевший и, следовательно, имеет право на получение помощи от государственных, общественных или частных служб^[32]. Более того, Г.Й. Шнайдер относит к жертвам в целом общество, государство и международный поря­док и считает, что организации чаще оказываются жер­твами преступлений.⁷

По мнению Д.В. Ривмана не совсем правильно рассматривать в качестве жертв такие недостаточно конкретные образования. Поскольку подобное содержание понятия жертва мало что может дать виктимологической теории, оно оторвано от реальных потребностей практической профилактики[33].

Однако, нам представляется, что в связи с появлением сотен тысяч частных собствен­ников виктимологическое изучение таких общностей как жертв преступлений весьма перспективно и прак­тически значимо. Расширение понятия «жертва» необ­ходимо для изучения на основе понятийного аппарата виктимологии поведения жертв - коллективных обра­зований, семьи, частных предприятий, толпы, степени их криминальной уязвимости.

В качестве жертвы в широком смысле могут рассматриваться неформальные и особенно формальные социальные группы: семья и трудовой коллектив как общности, коллективные интересы которых непосредственно затронуты преступлением (кражей, разбоем, присвоением, повреждением или уничтожением имущества и др.). В результате преступления каждый член социальной группы испытывает в определенной степени его последствия. В литературе такие жертвы получили название «опосредованных», т. е. косвенно пострадавших от преступления.

На наш взгляд, понятие жертвы преступления носит комплексный характер и его содержание не ограничивается широким или узким толкованием. Дело в том, что при таком ее понимании остаются за пределами виктимологических исследований так называемые  «рикошетные жертвы»[34]. Рикошетные жертвы всегда присутствуют  в преступлениях без жертв, хотя и не ограничиваются ими. Под «преступлениями без жертв» американские криминологи понимают такие преступления, совершение которых полностью зависит от той или иной формы девиантного поведения потерпевшего, и являются своеобразной сделкой, добровольным обменом услугами между покупателем и продавцом. «Преступления без жертв» в указанном понимании охватывают, например, приобретение наркотиков, организацию притонов, криминальный аборт и т.д. В связи с большой загруженностью деятельности правоохранительных органов, вследствие криминализации данных преступных посягательств и их высокой латентностью, в американской криминологии высказывались идеи о декриминализации «преступлений без жертв»¹.

Пожалуй, главной и общей для всех этих форм поведения чертой является то, что в каждом случае «преступление» связано (можно даже сказать - «включает в себя») с полюбовной сделкой или обманом. Конечно, один из аспектов «преступления без жертв» состоит в том, что здесь нет прямого и явного (в обычном смысле слова) ущерба или вреда, наносимого одним человеком другому^[35].

Действительно, на первый взгляд, в преступлениях без жертв трудно найти потерпевшую сторону. В данном случае конкретное лицо само решает для себя быть ему участником таких преступлений или нет. Однако ни у кого не может вызывать сомнений криминальная опасность, например, незаконного аборта или наркобизнеса. С учетом изложенного, можно сделать следующий вывод: лица по тем иным причинам, участвовавшие в совершении преступлений без жертв ставят в себя в опасность причинения вреда здоровью - физическому и нравственному и могут рассматриваться как потерпевшие. Подобные жертвы, как правило, завлекают других лиц к потреблению продукции (товаров, услуг), реализация которых связана с совершением преступлений без жертв. Субъекты преступлений без жертв, причиняя вред общесоциальным ценностям как охраняемому уголовным законом благу, одновременно причиняют вред и себе, травмируя свое психическое здоровье. В «преступлениях без жертв» любое преступление, причиняя вред общественным отношениям, приводит к возникновению своей жертвы[36].

Высокая общественная опасность «преступлений без жертв» состоит в том, что они, как правило, влекут вторичные проблемы, которые оказываются наиболее сложными и носят нежелательный характер. Так, например, вторичные последствия незаконного производства аборта выражается в высокой смертности абортируемых женщин, осложнений их состояния здоровья (бесплодие, хроническую болезнь и т.д). По некоторым данным за год от абортов в стране умирает около 260 женщин, почти полмиллиона приобретают осложнения, в том числе бесплодие; 20% новорожденных у женщин, ранее делавших искусственное прерывание беременности, имеют серьезные физические или психические отклонения^[37]. бобщая изложенное, мы пришли к выводу, что с учетом современного уровня знаний о жертвах можно выделить три их самостоятельные группы, которые с точностью отражают комплексность искомого понятия «жертва преступлений» в виктимологии:

1. Жертвы в широком понимании, то есть общетеоретическое определение жертвы. Анализ современных тенденций  виктимизации населения и ее негативных последствий дает основание утверждать, что жертвой преступления может стать не только конкретное физическое лицо, но и определенная общность людей, организации (их собственники), которым в результате совершения преступлений причинен физический, моральный и материальный вред.

Учитывая, что преступлений без жертв не бывает, что всегда кто-то или что-то оказывается в опасности, поврежденным или уничтоженным, С Шейфер подразделяет жертвы на материальные или конкретные - физические лица, реально пострадавшие от преступлений, нематериальные или абстрактные - международное сообщество, общество, государство, отдельные их сферы и институты^[38]. Только в ходе общественных и индивидуальных процессов криминализации - виктимизации выявляются материальные, конкретные или нематериальные, абстрактные жертвы.

2. Жертвы в узком значении, то есть узкое, операциональное определение жертвы.  Ряд авторов, основываясь на положениях действующего уголовно-процессуального законодательства и материального права, утверждал, что жертвой преступления может быть только физическое лицо, которым преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред.

3. Рикошетные жертвы. В известной степени «рикошетные жертвы» подвергались научному анализу в кандидатских диссертациях отдельных авторов, однако еще не проводилось их подробное изучение. Например, в числе  «рикошетных жертв» вовлечения в занятие проституцией исследователи называют клиентов проституток в случае заражения их венерической болезнью, а также других лиц, вовлеченных в сферу проституции: сутенеры, таксисты, швейцары и горничные в гостиницах, официанты ресторанов, и другие лица, оказывающие проституткам услуги по поиску клиентов и имеющие от проституции определенные дивиденды[39].

Наиболее опасный вред причиняется рикошетным жертвам от преступлений против общественной безопасности (террористический акт, организация незаконного вооруженного формирования, бандитизм, организация преступного сообщества и т.д.). В реальной практике при расследовании перечисленных видов преступлений и выясняется, что их совершение причиняет разного рода вред лицам, которые «невольно» становятся жертвами-потерпевшими.

Таким образом, можно заключить, что жертва в виктимологическом плане – физическое (прямо или опосредовано, либо рикошетно пострадавшее от преступления) или юридическое лицо, охраняемым законным интересам которого преступлением причинен моральный, материальный, имущественный вред независимо от признания его таковым органами предварительного следствия или судом по данному уголовному делу.

2.3. Классификация и типология жертв преступлений

Виктимологическая характеристика личности жертвы приобретает научную и практическую значимость только при определенной систематизации черт, свойств и социальных связей личности жертвы. Этим целям служат типология и классификация жертв преступлений. В виктимологической литературе по существу еще не проводилось разграничения между  этими двумя понятиями. Интересен, в этом плане, подход Д.В. Ривмана, который предлагает рассматривать типологию как вид классификации. Он отмечает два уровня классификации – группировку и типологию[40]. Между тем, вопросы классификации и типологии достаточно глубоко исследованы в криминологической литературе.

Классификация преследует цель распределения статистической совокупности  на определенные классы,  разряды и категории[41].

 В основании классификации, в зависимости от поставленных целей, могут лежать любые теоретически обоснованные критерии.

Классификация фактически способствует изучению не личности как определенного рода целостности, а контингента лиц, подверженных становиться (ставших) жертвами преступления. При этом устанавливаются особенности статистической распространенности в соответствующих контингентах жертв тех или иных виктимологически значимых признаков.

Типология выявляет и ранжирует наиболее существенные, закономерно (объективно) присущие только данному типу личности признаки, свойства и связи, которые в своей совокупности и образуют суть данного явления. Она фиксирует то главное без чего нет и не может быть личности определенного типа. Типология, в отличии от классификации, выступает как «типологическая дифференциация сложных явлений, дающая возможность выделять более или менее однородные единицы и отбирать индивидуальные величины одного и того же вида»[42]

Бесконечное разнообразие индивидуальных особенностей людей в ходе типологизации, сводится к тем или иным обобщенным образам (типам). Критериями обобщения выступает комплекс признаков и свойств, причем они вполне могут быть и неравнозначными.

К.Е. Игошев в соотношении классификации и типологии преступника выделяет три варианта влияния их друг на друга:

а) классификация создает предпосылки для выделения личности преступника как особого типа;

б) классификация может использоваться для более углубленного изучения структурных элементов личности;

в) классификация позволяет одновременно изучать структуру типа и выделять его как внутреннее целостное образование.

Связь может быть и обратной, когда типология влияет на выбор оснований и особенности построения классификации. В конкретных исследованиях выделение типов может предшествовать их классификации. Тип выступает как наиболее общая модель, которая конкретизируется в классификационных схемах ².

В литературе предлагались разные классификации жертв преступлений, представляющие известный интерес для разработки виктимологических методов профилактики.

Проблема классификаций потерпевших (и в еще  большей степени их типологии) весьма и весьма сложна и заслуживает отдельного  самостоятельного исследования. В своей работе мы попытались дать некоторый экскурс по классификациям и типологиям различных авторов и на основе существующих (на базе констатирующего эксперимента) разработать свою классификацию (типологию) с целью определения профилактических мер с отдельными типами жертв в зависимости характерных для них качеств.

Не существует «прирожденных жертв» или «жертв от природы». Но приобретенные человеком физические, психические и социальные черты и признаки (например, какие-то физические и иные недостатки, неспособность к самозащите или недостаточная готовность к ней, особая внешняя, психическая и материально-финансовая привлекательность) могут сделать его предрасположенным к превращению в жертву преступления.

Классификация потерпевших может быть  произведена по различным основаниям в соответствии с поставленными задачами:  это могут быть составы преступлений, объединенные общим объектом (например,  потерпевшие от половых преступлений, мошенничества, дорожно-транспортных  преступлений, убийств и т. д.); элементы субъективной стороны (например,  потерпевшие от умышленных или неосторожных преступлений); некоторые  демографические признаки, характеризующие потерпевших (например, профессия,  род занятий, должность, возраст, пол и т. д.).

Классификация и на ее основе разработка типологии жертв преступлений имеет целью повышение эффективности профилактики преступности и защиту  граждан как потенциальных жертв. «Типичная» жертва, подобно «типичному» преступнику, есть научная абстракция. Тем не менее, эти понятия могут быть полезными для теории и практики, для усредненного изучения виктимных свойств и качеств личности, а в конечном счете и человеческого индивида.

Исключительная неоднородность объекта создает серьезные осложнения в классификации и разработке виктимологической типологии, так как имеется огромное число типизирующих признаков, среди которых трудно определить один, наиболее обобщенный критерий. Преодоление трудностей облегчается накопленным в последние десятилетия эмпирическим материалом, на основе которого можно изучать типичные свойства виктимологического объекта. При этом необходимо соблюдать одно основное требование - виктимологическая типология должна отражать генезисную связь между личностью и поведением жертвы, с одной стороны, и поведением преступника до и во время совершения преступления - с другой.

 Использование «чистых» критериев лишь из одной области науки (биологии, психологии, социологии или права) - также ведет к односторонности в типологизации. Например, критерий «пол жертвы» не может основываться только на биологическом различии; более того, взятый сам по себе, он не раскрывает основной причины, например того, почему среди жертв преступлений преобладают мужчины или почему женщины гораздо чаще являются жертвами преступлений, чем лицами, их совершившими. В данном случае недостаток коренится в игнорировании того обстоятельства, что различные биологические виды имеют определенный социальный статус и выполняют соответствующие социальные роли (супруга, супруги, интимного партнера и др.), которые при определенных условиях приобретают виктимогенное значение.

Указанная связь может быть исследована в различных аспектах: социальном, биологическом, социально-психологическом, психологическом, этическом, эстетическом и др. Это обстоятельство объясняет множественность классификаций и типологий, предлагаемых в специальной литературе. Использование такого подхода к классификации и разработке на ее основе  виктимологической типологии, предполагает непрерывное соотнесение двух противоположных сущностей: личности и поведения жертвы - личности и поведения преступника.

Так, Д.В. Ривман, положив в основу характер поведения, предлагает выделить следующие социально-психологические типы потерпевших:

·               Агрессивные - лица, которые сами намеренно создают конфликтные ситуации путем совершения агрессивных или аморальных действий в отношении будущих причинителей вреда.

·               Активные - лица, которые лично сами причиняют себе вред или убеждают других лиц сделать это (например, членовредительство).

·               Инициативные - лица с положительной личностной установкой, которые по своей инициативе пытаются ликвидировать социально опасную ситуацию и получают при этом вред  (работники милиции, омоновцы, патруль, солдаты)

·               Некритичные - лица неосмотрительные, не умеющие правильно оценить ситуацию, в связи с чем причиняется вред.

·               Нейтральные - лица с положительным поведением, которое не вызывало преступных действий и не способствовало им.[43]

Эта классификация, по мнению Романова В.В.  представляется недостаточно совершенной. Вызывает обоснованное возражение то «беспристрастие», с которым «выстраиваются в один ряд» лица, могущие стать жертвами преступлений в результате собственного противоправного или иного социально порицаемого поведения («агрессивные», «активные», «некритичные»), и граждане, готовые рисковать собственным здоровьем и даже жизнью во имя защиты от преступных посягательств важных социальных ценностей («инициативные»).

По его мнению, между одними и другими существует качественное различие, не получившее должного отражения в классификации. «Вряд ли целесообразно, - пишет Романов В.В, -   объединять в одну группу «пассивных» лиц, которые могут воспрепятствовать преступному посягательству, но не делают этого по собственной трусости, и лиц, которые объективно лишены возможности защитить себя».[44]

По анализу Романова В.В и Блувштейна Ю.Д., более полным является разделение потенциальных потерпевших по типу их поведения  на три группы:

1.Лица, чье социально порицаемое поведение является условием, способствующим совершению преступлений, жертвами которых они могут стать. Этих потенциальных потерпевших можно разделить на «агрессивных», «корыстных» (прибегающих к нечестным способам удовлетворения некоторых материальных потребностей) и «неосторожных» (лиц, явно пренебрегающих элементарными правилами обеспечения личной и имущественной безопасности).

2.Лица, которые подвергаются повышенному риску стать жертвами преступлений в связи с исполняемыми ими служебными или общественными обязанностями.

3.Лица, между социально одобряемым поведением которых и вероятностью совершения в отношении них преступления не усматривается сколько-нибудь значительная связь.[45]

Классификация потерпевших может быть  произведена по различным основаниям в соответствии с поставленными задачами:  это могут быть составы преступлений, объединенные общим объектом (например,  потерпевшие от половых преступлений, мошенничества, дорожно-транспортных  преступлений, убийств и т.д.); элементы субъективной стороны (например,  потерпевшие от умышленных или неосторожных преступлений); некоторые  демографические признаки, характеризующие потерпевших (например, профессия,  род занятий, должность, возраст, пол и т. д.)[46].

В литературе приводятся и другие классификации жертв преступлений. Например, можно разделить потерпевших на основе некоторых  «нравственно-психологических особенностей потерпевшего»: половая распущенность, алкоголизм, наркомания, жадность, деспотизм, агрессивность, грубость, трусость, жестокость, мнительность, пассивность, доверчивость, доброта, некритичность и другие.

По степени взаимодействия между преступником и жертвой П.А. Кабанов выделяет несколько самостоятельных типов жертв от политических преступлений.

Прямые  или непосредственные жертвы – это те лица, которым в результате совершения политического преступления причиняется физический, материальный или моральный вред либо нарушаются (ограничиваются) их конституционные права и свободы.

Косвенные или опосредованные жертвы (Indirect Victim) – это те физические лица, которым лично не причиняется физический, материальный или моральный вред, но они опосредованно пострадали от политического преступления или вследствие нарушения прав и свобод другого лица, это близкие родственники и иждивенцы жертвы. Они должны иметь настолько близкую связь, что их можно было бы признать жертвой.

Потенциальная жертва (Potential Victim) – это физическое лицо, которому потенциально может быть причинен физический, материальный или моральный вред, в результате несовершенного национального законодательства или порочной правоприменительной практики[47].

Будущая жертва – это физическое лицо, которому угрожает причинение вреда, в связи с принятием законодательства, хотя закон и практика к нему ещё не применялись, но существует большая вероятность того, что государство или его органы могут сделать это в будущем[48].

Нам представляется, что всех пострадавших от преступлений лиц в зависимости от их поведения и свойств личности, с учетом виктимологических данных, можно подразделить на следующие виды: 1) пострадавшие, в действиях которых имеется состав преступления, вызвавшие своим противоправным поведением совершение преступления; 2) пострадавшие, действия которых, не являясь преступными, способствовали совершению преступления, причинившего им вред. Они характеризуются отрицательными свойствами личности, ненадлежащим, противоправным поведением, спровоцировавшим преступление или создавшим объективную возможность его совершения;  3) пострадавшие в силу выполнения  определенной социальной роли. Этих пострадавших характеризует положительное поведение, высокие моральные качества, честное выполнение общественного или служебного долга; 4) пострадавшие, чье поведение носило нейтральный характер и не способствовало никоим образом совершению в отношении них преступления.

Пострадавший от преступления в связи с собственным ненадлежащим поведением, способствовавшим совершению преступления, нуждается не только в процессуальной защите, но и в применении разнообразных профилактических мер (общественное воздействие, воспитание и исправление принудительным путем алкоголиков, наркоманов).

Как уже нами было отмечено, виновное поведение жертвы является главной причиной многих преступлений.  На основе этого критерия разработана известная в литературе типология Б. Мендельсона:

·               «полностью невиновные» жертвы, «идеальные» жертвы, например, дети, которые становятся объектом сексуальных посягательств;

·               «жертвы с меньшей виной» и «жертвы вследствие своего невежества», среди которых также нередко встречаются жертвы сексуальных преступлений;

·               «жертвы, столь же виновные, сколь и преступник» и «добровольные жертвы» (например, жертвы изнасилований);

·               жертва, вина которой больше, чем вина преступника;

·               жертва, только по вине, которой совершено преступление;

·               жертва, стимулирующая или мнимая (обычно это психически больные, малолетние дети или лица старческого возраста)[49].

Практическая ценность данной типологии бесспорна, хотя она также страдает односторонностью при рассмотрении поведения жертвы, не учитывает  всех признаков, характеризующих виктимность человека, ставшего жертвой преступления. Некоторые же виктимные факторы она учитывает, но проявляются они  после совершения преступления, тогда как виктимологическая типология должна иметь в виду и потенциальную жертву с ее личностными чертами и свойствами. Основной же недостаток данной типологии состоит в том, что она не использует чисто виктимологический критерий: будучи применен к преступникам, критерий «вины» даст те же результаты с некоторыми изменениями.

Таковым критерием, по мнению Рыбальской В.Я., могла бы быть, например, степень виктимности. Признание степени виктимности основным критерием типологизации дает возможность обособить несколько типов жертв:

а) случайная жертва. При отсутствии виктимогенных признаков или когда они незначительны, но не связаны с преступлением, лицо становится жертвой в результате стечения обстоятельств (случайное попадание на виктимное место и в виктимное время, где сконцентрированы потенциальные жертвы, или попадание на место и во время, где случайно возник конфликт, к которому жертва не имеет никакого отношения). В большинстве случаев взаимоотношения между будущей жертвой и преступником возникают ситуативно, непосредственно перед совершением преступления. Возникшее взаимоотношение в принципе не зависит ни от воли и желания жертвы, ни от воли и желания преступника.

б) Жертва с незначительным потенциалом  риска и живущая при нормальных для всех людей факторах риска, виктимность которой возросла непредвиденно, под влиянием конкретной неблагоприятной ситуации. К этой группе может быть отнесена большая часть людей, если только они не попадают в условия, которые делают их случайными жертвами.

в) Жертва с повышенным потенциалом риска, в отношении  которой действует комплекс факторов риска. К этой группе относятся два основных типа жертв: 1) жертвы неосторожных преступлений - характер выполняемой ими работы или их поведение как участников движения по улицам и дорогам таит более высокую, чем обычная, виктимность; 2) жертвы умышленных преступлений, социальный статус которых или выполняемые ими социальные роли содержат повышенный риск виктимности (работники органов безопасности или представители общественности, на которых возложены функции по охране общественного порядка и безопасности на определенных объектах).

Жертвами данного типа могут быть и лица, виктимность которых возросла в результате конкретных взаимоотношений между будущей жертвой и преступником в эвентуально - третьих лиц, породивших конфликтную ситуацию. В этом случае можно с основанием поставить вопрос о вине жертвы и ее приравнивании к вине преступника и других лиц[50].

г) жертва с очень большим потенциалом риска, нравственно-социальная деформация, которой не отличает ее от некоторых ярко выраженных правонарушителей. Она характеризуется прочной асоциальностью или антисоциальностью: неучастием в общественно полезном труде, проституцией, наркоманией, гомосексуализмом, незаконной торговлей и др. Многие из них обычно бывали ранее осуждены за различные преступления.   Особенное положение в этой группе занимают «воры в законе», «преступные авторитеты».[51]

Различные типы поведения жертвы позволяют увидеть широкий спектр ее ролей. Так, можно отличать совершенно невиновную жертву от жертвы по незнанию, от добровольной жертвы, от жертвы по неосторожности, от человека, ставшего жертвой  в результате собственной провокации, первым совершившего нападение, стимулирующего преступление и от мнимой жертвы.

Предполагаем, что при установлении в виктимологии критериев типизации следует серьезно учитывать социальные, нравственные, эстетические и психические особенности жертвы и ее поведения. На этой основе мы предлагаем следующую типологию потерпевших: 

·               потерпевшие, не способные сами адекватно оценить виктимность ситуации, предшествующей преступлению. К ним можно отнести детей и лиц с психическими отклонениями. Эта категория людей практически беззащитна перед преступными посягательствами, если они оказываются вне сферы влияния лиц, призванных контролировать их поведение и защищать их;

·               потерпевшие, способные сами адекватно оценить опасность ситуации, предшествующей преступлению, но в силу того, что преступник является их знакомым или родственником, не строящие предположения о наступлении криминальных последствий;

·               потерпевшие, находившиеся в своих домах, чаще всего в сельской местности, и подвергшиеся там нападениям, которые иногда сопровождаются ограблением жертв либо, напротив, вначале совершается разбой, который перерастает в изнасилование и сексуальное убийство.

·               потерпевшие, способные сами адекватно оценить виктимность ситуации, предшествующей преступлению, но по тем или иным соображениям пренебрегшие мерами личной безопасности. Сюда относятся в первую очередь женщины, чьи маршруты передвижения пролегали по безлюдным местам, в поздние вечерние часы без сопровождения и т. д.

·      потерпевшие, чья виктимность обусловлена определенным родом занятий (политики, бизнесмены, сторожа, инкассаторы и пр.), обычно предпринимающие меры безопасности;

·      потерпевшие, которые спровоцировали посягательство положительным поведением (заступались за своих близких, реагировали на противоправное или аморальное поведение);

·      лица, которых устранили в связи с особым процессуальным статусом (свидетели и потерпевшие, которые могут дать показания против обвиняемого или подозреваемого, либо в рамках гражданского судопроизводства, их близкие), а также лица, смерть которых позволяет кому-либо приобрести имущественные выгоды (вступить в наследство, стать единственным собственником жилья и пр.);

·      потерпевшие, являющиеся членами преступных групп.

  Безусловно, классификация и типология жертв нуждаются в дальнейшей разработке, установлении критериев, определяющих роль жертвы в различных юридически значимых ситуациях, что требует совместных усилий криминологов, психиатров, психологов и представителей других смежных специальностей.

Разработка виктимологической типологии непосредственно связана с решением практических задач по борьбе с преступностью и ограничению виктимизации в обществе. Определение вида жертвы (составление «портрета») облегчает деятельность соответствующих органов по отысканию потенциальных жертв и проведению с ними коллективной или индивиду индивидуальной профилактической работы.

---

[1] Полубинский В.И. Виктимологические аспекты профилактики преступлений. – М., 1980. – С. 17.

[2] Словарь русского  языка. В 4–х томах. Т.З. – М.: Русский язык, 1981. – С.330.

[3] Словарь русского  языка. В 4–х томах. Т.1. – М.: Русский язык, 1981. С.479.

[4]  Словарь синонимов   русского языка (под ред. Л.А.Четко). М.:    Сов. энциклопедия, 1971. – С.394.

[5] См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27 января 1999 г. // ВВС РФ. 1999. – № 3. – С. 4

[6] См: Ильин И. В. Виктимологическая профилактика экономичес­кого мошенничества //Дисс. ... канд. юрид. наук. – Нижний Новгород. – 2000.

[7] Коновалов Н.Н. Потерпевший от преступления в современном уголовном праве зарубежных стран // Вестник Ставропольского института им. В.Д. Чурсина, 2003. – Выпуск 2

[8] См. об этом: Анощенкова С.В. Уголовно–правовое учение о потерпевшем. – М., – 2006. – 248 с.

[9] Им является физическое или юридическое лицо, которому административным правонарушением причинен физический, имущественный или моральный вред (ст. 25.2).

[10] Уголовно–процессуальный кодекс Российской Федерации. М.: «Омега–Л», 2004. – 264 с.

[11] Анощенкова С.В. Уголовно–правовое учение о потерпевшем. – М., – 2006. С.10.

[12] Федеральный закон № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства»/ Справочная правовая система «Гарант».

[13] Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью (принята 29.11.1985 резолюцией 40/34 Генеральной ассамблеи ООН) По состоянию на 18 октября 2006 года. / Справочная правовая система «Гарант».

[14] Определении Конституционного Суда РФ от 22.01.2004. № 119–О: «Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве обусловлено не формальным признанием лица тем или иным участником производства по уголовному делу, а наличием определенных сущностных признаков, характеризующих положение этого лица как нуждающегося в обеспечении этого права».

[15] Анощенкова С.В. Уголовно–правовое учение о потерпевшем. – М., – 2006.  С.9

[16] Рыбальская В.Я. Уголовно–правовое, уголовно–процессуальное и виктимологическое понятие потерпевшего // Советское государство и право, 1976. – №3. – С. 125.

[17] Ибрагимов И.М.  Понятие «потерпевший» в контексте уголовно–процессуального права  //Представительная власть – XXI век. –2008. – № 1. – С. 27 – 33

[18]  Астемиров З.А. Проблемы уголовной ответственности и наказания. – Махачкала, 1994. – С.58

[19] Протченко Б.А. Потерпевший как субъект уголовных правоотношений // Государство и право. – 1989. – № 11. – С. 79.

[20] Там же. – С. 79.

[21] Фаргиев И.А. Уголовно–правовое значение личности и поведения потерпевшего. Дисс… к. ю. н.– М., – 1997. – С.14.

[22] Симонова Е.А. Примирение с потерпевшим в уголовном праве России: Автореферат дисс...к.ю.н. – Саратов, – 2002. – С. 20.

[23] Прошляков А.Д. Взаимосвязь материального и процессуального уголовного права: Автореф. дисс...д.ю.н. – Екатеринбург, – 1997. – С. 5.

[24] Яни П. Законодательное определение потерпевшего от преступления // Российская юстиция. – 1995. – № 4. – С. 40.

[25] Булгаков Д.Б. Потерпевший в уголовном праве и его криминологическая характеристика. Дисс. к. ю.н. Ставрополь, – 2000. – С.45.

[26] Международные акты о правах человека. Сборник до­кументов. – М., – 1998. – С. 165.

[27] Цит. по: Тюрин Д.П. Рассмотрение проблемы виктимологии по материалам исследований, проводимых в Канаде // Научная информация по вопросам борьбы с преступностью. – М., 1985. – № 86. – С. 60.

[28] Сидоров Б.В. Поведение потерпевших от преступле­ния и уголовная ответственность. – Казань – Елабуга, – 1998. – С. 27.

[29] Полубинский В.И. Практические аспекты криминаль­ной виктимологии. – М.. 1982. – С. 10.

[30] Устинов В. С. Проблемы понятийного аппарата вик­тимологии // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно–экономического инсти­тута. – Нижнекамск, – 2000. –  С. 56–59.

[31] Франк Л. Ф. Потерпевший от преступления и пробле­мы советской виктимологии. – Душанбе, 1977. – С. 82–90.

[32] См.: Viano E. Stereotyping and prejudice: crime victims and the criminal justice system // Scandinavian studies on crime and crime prevention. – 1996. – Vol 5. – № 2. – Р. 182.

[33] Ривман Д.В. Криминальная виктимология. – СПб, 2002.

[34] Гаджиева А.А. Понятие «жертвы преступления»  в современных виктимологических исследованиях // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. Юридический журнал. –  2008 – №5

1 См.: Орешкина Т.Ю.  Современная американская криминология о «преступлениях без

   жертв» (аналитический обзор) // Актуальные проблемы буржуазной криминологии. Вы–

   пуск 3.– М., 1983.– С. 158–159.

[35]Уэда К. Преступность и криминология в современной Японии. – М., – 1989. – С. 67.

[36] Гаджиева А.А. Понятие «жертвы преступления» в современных виктимологических исследованиях // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. Юридический журнал. – 2008 – №5.

[37] Суханова Л.П.Тенденции улучшения репродуктивно–демографической ситуации 107 в России в 2000–2004 гг. (с позиций службы охраны материнства и детства)// Менеджер здравоохранения, № 3, март 2006 г.

[38] Scheifer St Victimology//The Victim and his Criminal Reston –Virdgima, – 1977.

[39] См. об этом. Арсланбекова. Р.А. Вовлечение в занятие проституцией и организация занятия проституцией (уголовно–правовые и криминологические проблемы) Дисс…к.ю.н. – Махачкала, 2004.

[40] Ривман Д.В. Виктимология. – Н.Новгород.,1998. – С.83

[41] Урланис Б.Ц. Общая теория статистики. – М.,1973. – С.67.

[42] Немчинов В.С. Избранные произведения. – М.,1967. – Т.1 – С.361.

2 Игошев К.Е. Типология личности преступника и мотивация преступного поведения.–   Горький, 1974.– С. 54–55.

[43]  Ривман Д.В. Виктимологические факторы и профилактика преступлений.– Ленинград, 1975. – С. 99–105.

[44] Блувштейн Ю.Д., Романов В.В. и др. Виктимологический аспект профилактики преступлений. / В кн.: Профилактика преступлений. – Минск, 1986.– С. 271.

[45] Блувштейн Ю.Д.  Романов В.В. и др., Профилактика преступлений. – Минск,1986. – С.272.

[46] Ривман Д.В. Криминальная виктимология. – СПБ., 2002.

[47] Курдюков Д.К. Индивидуальная жалоба в контексте Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. – Воронеж, 2001. – С.73–74.

[48] Российская политическая криминология: Словарь / Под общ. ред. П.А. Кабанова. – Нижнекамск, 2003. – С.17.

[49]  Mendelsohn В. The origin of the doctrine of victimology // Excerpta Criminologica, 1963, vol. 3, № 4. P. 239.

[50]  Рыбальская В.Я.  Виктимологические исследования в системе криминологической разработки проблем профилактики преступлений несовершеннолетних. –/В сб.: Вопросы борьбы с преступностью, вып. 33. – М.,1980. – С.32 –40.

[51] Коновалов В.П. Изучение потерпевших с целью совершенствования профилактики правонарушений. – Москва,1982. – С.8.